Выскользнуть из дома в темноту оказалось не проблемой. Мать скорее всего занята чтением перед сном с бокалом красного в одной руке и каким-нибудь романчиком в другой. Проблемой было не спалиться перед собственным фамильяром, благо Ричард ушел куда-то, видимо, по своим барсучьим делам, и Ровена осталась предоставленной самой себе.

Очень удачно.

Закинув в рюкзак фонарик, телефон, пару банок газировки и сборник рассказов Эдгара А. По, который она никак не дочитает уже второй месяц, Ровена ловко спускается со второго этажа на покатую крышу крошечной террасы под своим окном и спрыгивает аккуратно вниз, стараясь особо не шуметь. Проверенный годами способ, который если и был примечен матушкой, то не обсуждался и не запрещался.

Добраться до нужного дома занимает чуть больше пятнадцати минут, и несмотря на то, что она приходит немного раньше озвученного времени, ее уже поджидают.

- Мы уже думали, что ты зассышь и не придешь, Колдуин. – Сэм широко ухмыляется, выдыхая дым прямо ей в лицо. Ровена отмахивается, сморщив нос. Сэм курит какое-то дешевое дерьмо – может спер пачку у своего старика-папаши?

Его дружки дружно гогочут, обступая Ро со всех сторон. Она лишь поджимает губы, скрещивая привычно руки на груди. На самом деле ей сейчас даже больше не по себе не от того, что придется идти в страшный дом с привидениями, сколько от того, с каким самодовольным видом эти засранцы смотрят на нее. Кто-то кладет ладони ей на плечи, и Ровена вырывается, даже не обернувшись. Вот только трогать ее не надо.

- Тише-тише, подружка. Мы же здесь собрались, чтобы тебя поддержать.

Ага, в это ей верится ровно столько же, сколько в инопланетян.

- Давайте уже поскорее разделаемся с этим всем. Сколько мне там надо пробыть?

- Давай три часа. Хотя я уверен, что ты столько не продержишься. Но можем сделать ставки… Парни?

- Десять минут.

- Полчаса?..

Сэм прикрывает глаза, словно глубоко задумавшись, и мычит что-то себе под нос.

- Час. Максимум. Хотя я очень хочу увидеть, как ты выбегаешь оттуда седая и с истошными воплями, Колдуин. Но я готов принять твою ставку. Как основной участницы.

- Я пробуду там три часа, и каждый из вас будет торчать мне по 50 баксов.

- Ого, вот это смелое заявление. Встречное деловое предложение – если выйдешь оттуда раньше трех ночи – значит ты будешь должна нам сто пятьдесят. И лично мне еще полтос за причиненное разочарование.

- Ну ты и торгаш. – Ро, закатывает глаза, поудобнее устраивая рюкзак на плечах.

- Это бизнес, детка.

Ровена смотрит на часы – десять минут до полуночи. Пора.

Она тихо выдыхает и поднимается по скрипучим ступеням к массивной деревянной двери и, схватившись за ручку, с силой тянет ее на себя, ощущая, как из дома в лицо бьет затхлый холодный воздух. Ро ежится и медлит всего секунду, прежде чем сделать широкий шаг вперед.

Дверь с глухим стуком захлопывается за ее спиной, погружая все во тьму. Ровена на ощупь достает из рюкзака фонарик и включает его, освещая себе путь среди грязной старой мебели и изрисованных баллончиком стен. Удивительно, как это место еще не превратили в притон местные бомжи или наркоманы, но оно и к лучшему.

Нужно найти тихое и спокойное местечко, где можно скоротать эти три часа, а потом получить свои заслуженные 150 долларов. Это же не страшно, да? Ну какие тут могут быть призраки… Просто страшные истории для детишек.

Ровена глубоко вздыхает, тут же пожалев об этом – сырой воздух бьет в нос хорошо поставленным ударом, - и девушка заходится в громком кашле.

- Мерзость…

Ро уже думает идти дальше в обход по дому, как слышит за спиной какой-то шорох, и резко оборачивается, испуганно вскидывая фонарик на подобии пистолета.

- Кто здесь? Сэм, если это твои тупорылые шуточки, то лучше не надо… - Она старается придать голосу максимально угрожающий вид.

Свет фонаря выхватывает высокую худощавую фигуру, знакомые черты лица, яркую толстовку. Ровена шумно выдыхает и чуть опускает фонарик, освещая им все, что у Элиаса ниже шеи.

— Всего два вопроса. Что ты здесь делаешь и какого хрена так пугаешь?! – Она недовольно фырчит, поджав губы. Стыдно признаться, но сердце от страха чуть не выскочило из груди, сделав изящное акробатическое сальто в воздухе. А она то думала, что нифига это не страшно протусить в жутком доме несколько часов. А оно вон как – любой шорох, и она уже готова взвиться как два придурковатых персонажа из Скуби-Ду.

Ответ не столько ее удовлетворяет, сколько заставляет недоуменно нахмурить брови. С одной стороны, подслушивать чужие разговоры не хорошо. С другой стороны, это слышали чуть ли не все в школьном коридоре. И с третьей стороны… разве остаться с ним так наедине, ночью, плохо? Пусть даже и в доме с привидениями.

«Если они конечно существуют.»

— А ты отважный парень, раз решил сунуться сюда за мной.

«…и бесконечно милый, но это, пожалуй, лучше оставить при себе.»

— Хочешь поиграть в охотника за приведениями? – Ро хмыкает, отворачиваясь от Эла всего на мгновение, чтобы испуганно подпрыгнуть еще раз от громкого звона – фарфоровая статуэтка с грохотом падает на пол и разбивается на десятки кусочков. – Эл!

Ровена картинно держится за сердце, хотя это скорее инстинктивный жест, чем дань театру. В этом месте резкие звуки действительно пугают. Будто статуэтка или шебуршание мышей под половицей.

Так мысль о том, что она здесь не одна, ее радует. Другой вопрос, что это нечестно по отношению к спорщикам – ведь уговор был, что она должна протусоваться в жутком доме в одиночестве, но о чем они не узнают, то ей не повредит.

— Я поспорила на сто пятьдесят баксов, что продержусь тут до трех ночи. Раз уж нас тут двое… поделим выигрыш пополам. Идет? – Она поворачивается к нему и протягивает руку для пожатия, словно они закрепляют какую-то деловую сделку. – Главное только, чтоб Сэм и компания тебя не спалили, а то уговору конец. Но семьдесят пять долларов на дороге ведь не валяются, да? Пусть будет наш с тобой маленький коварный секрет. – Ровена подается к Элу ближе и улыбается, подмигнув.

Черт возьми, в его компании действительно веселее. И спокойнее. И... приятнее?

Ровена бросает на Элиаса быстрый взгляд и почти сразу отворачивается. В полутьме дома трудно разглядеть его лицо, россыпь веснушек на носу и щеках, и то, как он очаровательно чуть щурит глаза, когда пытается успевать за быстрой речью на чужом языке. Но за те несколько месяцев, что они учатся вместе, Ро кажется, что она уже успела запечатлеть в памяти абсолютно все.

— Пойдем, посмотрим, что тут еще есть в этом доме помимо пыли и плесени. – Ровена морщится, как раз в этот момент хватаясь ладонью на спинку старого кресла и чувствуя, как на пальцах остается словно какой-то земляной ворс. – Фу.

Она встряхивает пару раз ладонью и вытирает ее о толстовку. Мерзость.

— Ты кстати знаешь вообще, что это за дом? – Она идет дальше по коридору к лестнице наверх, светя фонариком себе под ноги, чтобы ни обо что не споткнуться. Какие-то древние газеты, фантики из-под шоколадок, окурки шуршат под подошвой кед. Этот дом давно не убирали, этот дом теперь сам себе хозяин – одинокий, брошенный и забытый всеми, кто когда-либо имел к нему хоть какое-то отношение.

— Тут раньше жила Эмма Росс. Лет эдак… дцать назад. Я уже не помню точно. У нее была большая семья – мама, папа, бабушка, младший брат. – Ро наступает на первую ступеньку узкой лестницы и оборачивается на Элиаса, придавая своему голосу как можно больше таинственности. – Однажды, родители Эммы не вышли на работу. Младший братик не пришел в школу. Бабушка не явилась в клуб любителей вязания крючком. День… два… Соседи начали бить тревогу, когда начали замечать скопившуюся за несколько дней стопку газет у их порога. И когда приехала полиция…

Ровена медленно поднимается по ступенькам, понижая голос чуть ли не до полушепота.

— … в доме стояла жуткая, тяжелая тишина, и сладковатый запах сразу же ударил им в ноздри, стоило им шагнуть внутрь дверного проема. Эмму нашли вот тут, на этой самой лестнице, в светлом платье, с воткнутым в шею кухонным ножом. Она умерла так быстро, что даже не успела разжать собственные пальцы на его рукояти…

Десятая ступенька как назло издает противный скрип и с треском ломается пополам, заставляя Ровену взвизгнуть и отшатнуться назад.